Возлюбленная

(рассказ был позднее отредактирован Мастером (Ильей Одеговым) , но тот вариант был утрачен)

Холодный ночной ветер гнал по небу тучи, изредка обнажая огромную луну. Густой туман стелился по мерзлой земле, облизывая камни надгробий. Голые деревья, раскачиваемые ветром, казались живыми, а одинокий крик совы гулко разносился по старому кладбищу.

Осторожно ступая по мертвой земле, шел юноша. Он шел, постоянно оглядываясь, тело его дрожало от холода и страха. Одной рукой он пытался удержать плащ, другой – длинный стальной меч, готовый вот-вот выскочить из трясущейся руки. Юноша все время спотыкался, падал, но потом вставал и снова шел. Всякий раз, дойдя до свежей могилы, он останавливался и пристально вглядывался в надписи надгробий, затем, разочарованный, продолжал поиски. Вдруг вдали послышался звон церковного колокола – это означало, что настал час колдовства, и что у молодого человека остается всего несколько минут, чтобы достичь свей цели. В отчаянии он начал метаться от могилы к могиле. Но, едва стерев пыль с надписей, убеждался в бесполезности своих действий. Его словно водили по кругу. Со стоном отчаяния он упал на колени и посмотрел в черное небо:

- Скажи, зачем ты мучаешь меня!? Ты итак уже получил все, что хотел! Неужели, тебе так трудно не мешать!? – прокричал юноша. По щекам его текли слезы, лицо пылало от жара ненависти, одеревеневшие руки судорожно сжимали меч.

Неожиданно, порыв ветра сорвал с него плащ и отнес в сторону. Парень равнодушно повернул голову и вдруг увидел маленький склеп, почти полностью покрытый засохшими ветвями плюща. Дверь туда была чуть приоткрыта. Подобрав плащ, юноша рванулся к склепу и, с трудом протиснувшись, проник внутрь. В темноте он нащупал факел и одним легким движением зажег огонь – этому заклинанию его научил старый маг-фокусник. Старик был невероятно талантлив и силен, и даже мог управлять элементалями огня и воздуха, но решил растратить свое умение на забаву малышам, оправдывая себя одной фразой: « Зачем тебе умения, если не приносишь пользы! А смех детишек – самое приятное на свете…».

Юноша помнил, как долго выпрашивал научить его хотя бы одному заклинанию, и сколько времени потом потратил, пытаясь произнести в уме витиеватые фразы на непонятном языке. Конечно, будь в нем хоть капля магического дара, то подобным заклинанием мог бы сжечь все вокруг в радиусе километра, но, у обычного человека могла получиться лишь маленькая искра, способная в лучшем случае разжечь очаг. Однако в этот раз искры ему было вполне достаточно. Факел тут же осветил маленькую комнатку и стоявший посередине каменный гроб с массивной мраморной крышкой. Сердце юноши застучало так сильно, что готово было выпрыгнуть из груди, когда он прочел надпись на плите.

- Здесь лежит Миоланна. Любимая дочь и сестра. – прошептали искусанные в кровь губы, – Любимая!

Опустив факел в подставку, он немного отодвинул тяжелую плиту, а потом долго всматривался в столь прекрасные черты лица своей возлюбленной. Она была настолько красива, что даже смерть почти не тронула ее, лишь сделала лицо совсем бледным. Юноша нежно взял тело на руки и положил его на гроб. Он не мог налюбоваться на кажущуюся спящей девушку, но время уходило, и он должен был очень поспешить, чтобы все прошло правильно. Достав из заплечного мешка какие-то травы, связанные в пять маленьких пучков, он расположил их на полу, вокруг гроба и поджег их. Затем надел на шею покойницы амулет из черных, как ночь камней, а сам опустился на колени и раскрыл потрепанный свиток. Едва он начал читать его, в склеп ворвался ветерок, слегка колыхнувший дивные черные волосы девушки.

Чем дальше юноша читал заклинания, тем сильнее становился ветер; он уже выл, и слышно было, как ломаются деревья снаружи. Окрепнув настолько, что приоткрытая каменная дверь склепа со скрипом открылась, ветер всей мощью ворвался внутрь, потушив факел. Но, несмотря на его неистовый порыв, огоньки вокруг гроба даже не пошевелились. Юноша дрожащим голосом продолжал читать заклинания, наблюдая, как тело его возлюбленной медленно поднимается в воздух. Затем, со всех сторон к ней стали стягиваться струйки черного дыма, опутывая тело, наподобие кокона. И когда тьма совсем скрыла ее, и кокон стал медленно сжиматься, юноша произнес последнее слово в свитке. Темная «куколка» дернулась, и сотни черных лент распались дымом, а тело медленно опустилось. В тот же миг погасли огоньки, а факел вновь разгорелся, освещая всю комнату.

Юноша встал с пола и медленно подошел к девушке, не отрывая от нее взгляд. Она лежала как прежде, не шевелясь, но на щеках появился легкий румянец, а грудь равномерно понималась и опускалась…как у спящего человека.

Юноша дрожал, но уже не от страха и холода, а от желания прикоснуться к теплым губам возлюбленной. Он склонился над ней, чтобы поцеловать, но тут она открыла глаза, и, вскрикнув, оттолкнула парня. Затем поднялась, оглянулась по сторонам и, поджав колени к груди, заплакала. Он схватил плащ и бросился к ней, но едва попытался укрыть и обнять девушку, как она опять его оттолкнула. В недоумении парень отступил на шаг назад.
- Любовь моя! Ты теперь жива! Снова жива! Почему ты плачешь? Это же я, Андваро, вспомни! – он вновь попытался приблизиться к ней. Однако девушка сделала жест - остановиться.
- Зачем ты воскресил меня? – взмолилась она, - кто просил тебя? Мой отец? Брат? Скажи, кто был настолько жесток, что вновь обрек меня на эти муки? – слезы ручьями текли по ее щекам.
- Любимая! Это я…я хотел вернуть тебя, прекрасная Миоланна! Ты слишком юна, чтобы умереть! Когда я вернулся с войны, с той проклятой войны, что разлучила нас, и узнал, что ты мертва… Я чуть не умер сам от горя! Я знаю, что ты ждала меня, и думала, что я погиб! Но я вернулся! Я отыскал черного мага и отдал ему все! Понимаешь, все, что у меня было! Все мое богатство, подаренное королем за победу! Что и говорить…я даже душу ему отдал за это заклинание и снадобья. Но ничто не имеет значения, только твоя жизнь! И теперь ты жива и рядом, и мы сможем пожениться!

Девушка перестала плакать, вытерла лицо и усмехнулась:
- Неужели ты так ничего и не понял? Не тебя я ждала пять долгих лет! Не о тебе страдала, а о твоем брате Аргноре, погибшем на войне!
- Но, как же письма? Ты писала их мне! А я отвечал тебе! Ты называла меня горным ручьем, а себя – быстрой газелью, мечтающей утолить жажду! И письма были адресованы графу А. де Фарэдо. БОЖЕ! Ты писала не мне! – Юноша медленно опустился на пол.
- Конечно не тебе, глупец! Неужели ты подумал, что я могу всерьез заинтересоваться тобой!? Да, я заигрывала с тобой, пытаясь заставить Аргнора ревновать. Возможно, мне не стоило этого делать, но ведь мы были вместе! Однажды ночью, перед самым уходом на войну. И потом он написал мне…
- Это был я… - парень не мог поверить услышанному. Все годы он мечтал лишь об одном – навеки соединиться с любимой.
– Аргнор никогда не писал тебе писем…по правде сказать, он и читать-то толком не умел. А за время похода у него было множество женщин, и он ни разу не вспомнил о тебе. И умер он не в бою, а от болезни, подхваченной у темнокожей блудницы, – он опустил взгляд.
- Ты лжешь! Ты говоришь так потому, что завидуешь ему! Он просто не мог меня не любить! В ту ночь он шептал такие слова…он сказал, что мы поженимся, когда кончится война! ТЫ ПРОКЛЯТЫЙ ЛЖЕЦ! Я убила себя, когда узнала, что он не вернулся с отрядом! – девушка хотела спрыгнуть с гроба и ударить Андваро, но, обессиленная, она лишь упала к его ногам и вновь зарыдала.
- Миоланна, любимая! Прошу тебя, не плач! – юноша подвинулся к ней и крепко обнял, пытаясь успокоить. – Все будет хорошо! Ты забудешь его, он не стоил тебя!
Девушка подняла голову и посмотрела ему в глаза.
- НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! Я всегда считала тебя глупцом и простаком! С тобой можно было только час поговорить, как ты наскучивал! Если бы ты знал, как издевались мы с подругами над тобой! А ты, такой верный, дарил мне роскошные подарки! Вот только ради этого я тебя терпела…И, ты знаешь, ты прав! Не стоит мне себя губить, раз дан еще один шанс, тем более ценой ничтожной душонки! Я найду себе новую любовь! Отнеси меня в город сейчас же, мне холодно! - Последние слова девушка буквально промурлыкала, ласково поглаживая руку своего спасителя.
- Не найдешь. – Взгляд юноши был жестким и суровым. – По закону ты обязана теперь стать моей женой и ничьей больше! – тихо сказал он.
- Что ты такое говоришь? – она в недоумении посмотрела на юношу – О, боже…закон! Ну, ты же любишь меня, правда? Ты же не допустишь…
Но в ответ юноша только резко кивнул.
- Допущу. И запру тебя в башне с кучей слуг. Сам буду навещать тебя каждую ночь…
- ДА МНЕ ЛУЧШЕ СМЕРТЬ, чем быть с тобой! Я ненавижу тебя, слышишь? НЕНАВИЖУ!

***
Светало. Туман исчез, и кладбище утратило всякий вид враждебности. Юный граф Андваро отряхнул плащ, надел и крепко зашнуровал его.
- Как пожелаешь, любовь моя! – тихо сказал он, глядя на пробуждающее солнце.
Достав из кармана платок, он бережно стер алые капли с клинка. Затем, набрав в грудь побольше воздуха, навалился на дверь склепа, и та, жалобно заскрипев, захлопнулась навсегда.